«Куда там…» - мысленно произнес Хэнкок с мученическим вздохом. Виола, словно затаив обиду, не желала помогать ни ему, ни даже себе. А ведь ситуация и правда  передвинулась бы к развязке, если бы кое-кто наконец услышал более ценную информацию, нежели та, что сообщала о непростом положении девочки, ее матери и, вероятно, группы таких же бедолаг.

Жизнь в Содружестве не сахар, и если никому не известные фермеры еще в состоянии затеряться в пустошах, в сомнительном окружении дикой природы, где от них не будет ни вестей, ни тревог, то жители руин, привлеченные обманчивой устойчивостью довоенных громадин и их сокрытыми в обрушенных комнатах, подвалах и коридорах сокровищам, далеко не в безопасности.
Иные, если понимают, что им есть что терять, а сил на то, чтобы держаться в одиночку, не хватает, стремятся в поселения вроде Добрососедства, иные погибают. Нет, Хэнкок и сам любил выбираться из своего гнездышка и показывать Содружеству, кто тут хозяин, веселясь при встрече с  очередным врагом, а еще лучше – кучкой рейдеров; и поощрял тех, кто поступал так же. Но в случае с Виолой и Кэрол…

"То есть они просто приходят и тиранят вас, как  лисицы – коров?"

Гуль громко и крайне неодобрительно фыркнул, не прерывая, впрочем, объяснений девочки. Но ее слова звучали путанно, ниточки, которыми Хэнкок мысленно испещрял знакомые территории, завязывались в узелки. Это начинало надоедать.
Почему она боялась сказать, где находится хоть кто-то из сторон конфликта? Почему не могла? За ними следили? Здесь?! 

Джон быстро обернулся, прощупав острым взглядом торговые стойки, собравшихся бродяг и дружинников, тени в узких переулках, слепые проемы окон в ближайших зданиях. Никого и ничего, что свидетельствовало бы о слежке.

- Мне кажется, ты чего-то недоговариваешь… И, черт возьми, я без понятия, в чем тут дело… - гуль по-прежнему осматривался, надеясь обнаружить подсказку,  поэтому его внимание было сконцентрировано на окружении, а не на девочке. Когда же он заметил периферийным зрением движения неподалеку от себя, было уже поздно.

- Твою мать! – выругался Джон, поняв, что происходит.

Девочка рванула к выходу так быстро, что он едва мог в такое поверить! Сделав рывок в ее сторону, Хэнкок, тем не менее, не стал начинать преследование. Кто-то из дружинников заметил это и направился было на выручку господину мэру, но тот прервал вопросы и пальбу взмахом руки.

- Пусть идет…Пусть идет.  – Джон снял шляпу и помахал полями у лица.

- Не так-то просто отпустить даму, если вы понимаете, о чем я… Но что делать, если она против. Мне нужна Фаренгейт. – Он снова нахлобучил треуголку на голову и одернул лацканы сюртука.

- Передай, если увидишь ее, что у нас намечается небольшая кампания на набережную.

Долго стоять и озоновать свою потерю на улице Хэнкок не собирался. Он был напряжен, как змея, глаза метали молнии, но господин мэр знал, что щедрая порции химии непременно справится с этим наваждением.

[nick]Hancock[/nick][status]Oh! I'm feral now! [/status][icon]https://image.ibb.co/kqqU6S/Jonh.png[/icon][sign]Сказали "добрый вечер", стоит ли за такое зарезать? [/sign]

- Что? И ни одного гребаного укурка на мили? – Хэнкок злобно шикнул и сплюнул недокуренную сигарету в воронку, образованную давнишними взрывами.
Он нередко выбирался за пределы города, но не то часто прогуливался по набережной. Местечко это и в лучшие дни нельзя было назвать безопасным. Из довоенных документов и газет могло стать известно, что тут орудовали вооруженные до зубов гангстеры, охочие до товаров, оставленных на складах и в трюмах кораблей в доках. Бостон, несмотря на характерный для Новой Англии колорит, все же оставался главным портовым городом Массачусетса, а в таких местах не избежать появления «крыс».
Впрочем, несмотря на многочисленные изменения,  суть осталась прежней. В округе обычно сновали орды всякой послевоенной фауны: болотники, мутанты, дикие собаки, рейдеры. Встречались и стрелки со своими роботами, но большая часть этих молодцев ныне обитала ближе к центру.
Набережную заливало яркое солнце; день клонился к концу, и лиловые пятна от наступающих сумерек образовывали причудливые, химерические фигуры прямо над головами небольшой вооруженной группы, которая прочесывала местность.
Один из дружинников вернулся с пустыми руками и теперь виновато почесывал затылок.
- Солнце скоро зайдет. Не думаю, что стоит оставаться здесь на ночь. – Мрачно произнесла Фаренгейт.
- В Городе много своих проблем. – Наконец она дошла до той стадии раздражения, на которой была готова выражать собственные мысли. Весьма разумные.
Хэнкок пробурчал нечто невразумительное. Да, слова девочки давили на него несколько дней после того, как она сбежала. Затем, разобравшись с текущими делами, он взялся за решительные действия касательно этой маленькой неприятности.
К тому же, если в округе появились придурки, тиранящие более слабых жителей Бостона, с этим не стоило мириться.
- Знаю-знаю, - наконец подал голос Джон. – Нам стоило бы покончить с этим и заняться делами поважнее. Но меня, блять, конкретно так  не устраивают заявления про то, что в округе кто-то изводит население, а я, знаете ли, даже не знаю, что это, и правда ли это вообще.
- Тогда стоило бы послать кого-нибудь разведать информацию, а не тащиться на набережную в поисках верной смерти! – вклинилась Фаренгейт.
- Ты имеешь что-то против моего решения? Тогда как это ты позволила мне так далеко зайти?
- Видел бы ты себя, думаешь, мне охота каждый раз прыгать через горящий обруч, чтобы отговорить тебя от очередной дурости?
Тут уж они поспешно замолчали, отвернувшись друг от друга. Между собравшимися повисло напряженное молчание.  Рыжеволосая бестия закурила, раздраженно, но молча. Ей не стоило высказываться в присутствии дружинников. Многие из них и без были знакомы с ее беспощадным характером. Но, возможно, никогда прежде не видел, чтобы она отчитывала мэра как ребенка.
У них была своя, одна на двоих, долгая, изнуряющая история. И каждый из участников имел право вести себя так, как считал необходимым.
Группа неспешно продолжила путь, чтобы выбраться с насыпи обрушившихся зданий на битую мостовую у  самой воды.  Конечно, близко к гнездам болотников, но если вести себя тихо, то можно быстро добраться до моста. А оттуда уже рукой было подать обратно к центру. К тому же не придется прислушиваться к болтовне супермутантов.
Джон перебирал в голове слова Фаренгейт, не курил и стискивал в руках ствол дробовика. Для вылазки он сменил привычный наряд на что-то  менее броское. Теперь его было не отличить от любого другого гуля. Неплохой вариант для путешествия инкогнито.
И тут ему, сосредоточенному над мрачными мыслями, в глаза ударил свет. Гуль вскинул лысую голову и тут же увидел причину своего недовольства.
Собака. Удивительно славная псинка, возникшая будто бы из ниоткуда. В зубах  животное несло какой-то блестящий предмет. Самое интересное, что она не собиралась бежать, завидев непрошеных гостей. И на дикую тварь собака не походила.  Дальше – больше! Она направилась к людям.
Хэнкок присел на корточки, не убирая далеко ружья.
-Эй-эй, малыш, привет!  Иди сюда, кроха, иди. – Он пощелкал пальцами, подзывая зверя.
-Покажи, что ты принес, дружок, ну-ка.

[nick]Hancock[/nick][status]Oh! I'm feral now! [/status][icon]https://image.ibb.co/kqqU6S/Jonh.png[/icon][sign]Сказали "добрый вечер", стоит ли за такое зарезать? [/sign]

Джон  терпеливо ждал, пока собака приблизиться. Остальная часть команды наблюдала за этим действием осуждающе – им необходимо было поторопиться и вернуться в Добрососедство прежде, чем на Бостон опуститься ночь.
Собака, как ни странно, подошла достаточно близко. Ухоженная, что редкость для животных Содружества, она выглядела к тому же исключительно дружелюбной. И дрессированной! А ведь мало кому приходило в голову тренировать зверей, если только не для жестоких боев. Большая часть четвероногих друзей выступала в качестве пищи…Впрочем, немалая доля этого большинства была готова сожрать любого.
Поэтому Джон ждал, пока теплая морда животного не оказалась под его рукой. Он аккуратно провел ладонью по промасленно шерсти, резко пахшей псиной. Впрочем, куда больше взволновала мистера мэра «добыча», которой новая знакомая решила поделиться. Гуль вытер зеркальце о рукав кожаной куртки и вгляделся в узор, начертанный на металлической крышке.
Похожую штучку Хэнкок уже видел раньше, хотя вряд ли в первый раз обратил на нее пристальное внимание. Он продолжал сидеть на корточках, пристально глядя на зеркало, пока собака не зашлась лаем и не выскользнула из-под его руки, приведя гуля в искреннее недоумение.
Она хотела что-то показать?
- Может, она просто спятила? Ты ведь не собираешься проверять, что там… - с легко надеждой в голосе произнесла Фаренгейт. Лицо ее выражало сомнение.
Хэнкок тоже не торопился с решением. Он поднялся, отряхнул руку о штанину и уставился на удаляющуюся собаку.
- У меня есть подозрения по поводу этого животного, сестренка… - неопределенно произнес Джон.
- Ну-ну, малыш, что ты хочешь нам показать?  - вслух спросил гуль, сделав пару шагов в сторону зверя. Стоило хотя бы проверить, не играет ли собака, прежде чем разворачиваться и собираться обратно в город.

[nick]Hancock[/nick][status]Oh! I'm feral now! [/status][icon]https://image.ibb.co/kqqU6S/Jonh.png[/icon][sign]Сказали "добрый вечер", стоит ли за такое зарезать? [/sign]

Как бы то ни было, действия собаки закончились успехом. Джон все же пошел за животным, несмотря на уговоры Фаренгейт, хотя их, надо сказать, последовало немного. Женщина многозначительно цокнула языком, глядя как удаляется ее начальство, затем  жестким взглядом обвела всех присутствовавших на вылазке авантюристов и махнула им, призывая двигаться вперед.
- Там ничего нет, если тебя по-прежнему интересует мое мнение, а не голоса в голове. Что будет дальше? Разденешься и будешь плясать твист?
Джон улыбнулся, немного замедлив шаг.
- Да я делаю это на каждый День Независимости! Вспомни еще тот случай, когда…
- Я серьезно!  - голос женщины не терпел возражений. Может, в пределах родного города, ставшего для нее не только собственностью, но и убежищем, Фаренгейт чувствовала себя уверенно и свободно, но сейчас она явно беспокоилась, понимая, что поход по неизведанной территории вполне может закончиться летально.
Однако Хэнкок ее не послушал.  Распознавал в ее голосе тревогу, более того, он всегда считал верную помощницу чем-то вроде гласа разума, однако не спешил уступать. Все же кампания на набережную была предпринята не  затем, чтобы прогуляться в течение нескольких дней и после вернуться не с чем. Хэнкока тревожили многие вопросы, и ответ на хотя бы один из них мог  находиться поблизости.
- Будь потише, сестра, - с нажимом, но тихо произнес Джон, прикладывая палец к изъеденным радиацией губам. Он зашагал, как прежде, вслед за животным, то и дело настороженно поглядывая по сторонам.  Стены смыкались будто с каждым шагом. Обороняться в замкнутом пространстве, если уж приспичит, следовало бы вдвоем или максимум втроем, но не целым отрядом.
Будто прочитав мысли лидера, Фаренгейт жестом указала двум дружинникам перейти в переулок, чтобы не дать группе попасть в западню.
[nick]Hancock[/nick][status]Oh! I'm feral now! [/status][icon]https://image.ibb.co/kqqU6S/Jonh.png[/icon][sign]Сказали "добрый вечер", стоит ли за такое зарезать? [/sign]

Собака заводила  группу из Добрососедства все дальше, вглубь Бостона, где когда-то высились, на фоне исторических памятников и грегорианских домишек, настоящие футуристические дворцы из стекла и бетона. Теперь стены строений – во время Войны было не до поблажек к возрасту или исторической ценности, - громоздились на земле, больше похожие на опасное ущелье. Тут и там раздавались типичные для нынешнего Бостона звуки: многочисленные шорохи, хрипы, отдаленные взрывы и бормотание местных жителей. Однако в самом «ущелье» компании не встретился даже таракан. 
Подготовленные к подобным ситуациям, дружинники во главе с Фаренгейт и Хэнкоком осторожно ступали следом за сомнительным проводником, который не собирался останавливаться достаточно долгое время. Наконец их путь закончился у подножия очередной довоенной башни. Остов здания уходил далеко ввысь, как  корявые пальцы старухи, однако безопасность данного строения вызывала сомнения.
То ли в качестве предупреждения, то ли в насмешку над незваными гостями, короче говоря, от хлюпкой стены отсоединился внушительный блок и ухнул прямо на одну из проржавелых машин. Грохот заставил Хэнкока стиснуть зубы. Руки гуля покрепче сжали ружье. Кажется, звуки привлекли нежеланных гостей, а может, они всегда были  здесь. Как бы то ни было, внезапно стало ясно, что здание стало логовом  для целой стаи. Уродливые, облезлые, щерящие зубы, собаки явно были голодны. Первой ружье взвела Фаренгейт. Осторожно, как умелый охотник, она прицелилась, направив ствол на самого крупного зверя, однако выстрелить ей так и не удалось.
Никто не нападал, вот в чем фокус. Собаки словно ждали, когда люди выкинут  очередную глупость. 
Та, что принесла Хэнкоку зеркальце, явно обитала здесь, либо вела группу к своему хозяину. Во всяком случае, поверить в то, что собаки начали таким хитрым способом заводить в ловушку ни о чем не подозревающих жертв, Джон не мог. Собаки – это собаки. Но люди, к примеру, особо мозговитые рейдеры, вполне могли начать так делать.
«Иначе почему на зеркальце кровь?» - привычным жестом гуль проверил, заряжено ли ружье. Надломил ствол дробовика, коротко взглянул на забитое картечью дуло, и перевел глаза на Фаренгейт. Та, судя по всему, в этот конкретный момент подельника ненавидела. Ее бледное лицо раскраснелось, в глазах читалась злоба…Но между тем и готовность, что, в каком-то роде, и сыграло против женщины.
- Пошли? – не дожидаясь ответной реакции, Хэнкок зашагал к зданию, стараясь ступать так, чтобы не издавать ни звука.  Обломки дома, мусор, земля и гравий потрескивали под подошвами его ботинок, но недостаточно громко, чтобы стать причиной беспокойства кого бы то ни было.
Фаренгейт и еще двое дружинников неохотно последовали примеру мэра. Оружие все компании было направлено на собачий патруль, впрочем, никто не стрелял.

[nick]Hancock[/nick][status]Oh! I'm feral now! [/status][icon]https://image.ibb.co/kqqU6S/Jonh.png[/icon][sign]Сказали "добрый вечер", стоит ли за такое зарезать? [/sign]

Место, куда завела непрошенных гостей собака, все больше походило на западню. Если прочие выражали эту догадку на редкость говорящими переглядываниями и шепотками, то Хэнкок старался вести себя как можно тише. Рассудительность, вопреки расхожему мнению, не покидала его, когда дело действительно пахло керосином.
Дом выглядел шатким, лестница, ведущая на верхние этажи, или то, что от них осталось, - хрупкой и ненадежной, готовой вот-вот обвалиться на головы незадачливых искателей.
«Что мы тут ищем, Джон?» - вопрос отчетливо читался на лице Фаренгейт. Щека женщины раскраснелись, серые глаза тревожно поблескивали, хотя больше никаких признаков страха в облике напарницы Хэнкок не заметил. Сам он уже давно привык  не обращать внимания на всякие мелочи и идти напролом, но когда рядом находились дорогие люди, его поведение внезапно менялось.
Следы разрушения на первом этаже казались свежими. Хэнкок из любопытства заглянул в помещения, которые еще не так давно имели заслонки, но ничто внутри его не заинтересовало.
Тщательно исследовав пространство первого этажа, группа собралась у лестницы, но отправилась выше по ступенькам лишь тогда, когда на то было дано соответствующее распоряжение Фаренгейт.
Руины, несмотря на то, что именно в них проходила большая часть жизни дружинников и других обитателей Добрососедства и Бостона в целом, все же оставались чем-то таинственным и немного пугающим. Они были похожи на мертвый, радиационный лес, в котором опасности поджидают на каждом шагу. Немного пожив на этом свете, обзаведясь знакомствами и имуществом, наемники не спешили отправляться на верную смерть.
- Возможно, мы тут не одни, парни. Будьте начеку, - тихо и четко произнесла женщина, присев у  следов, едва различимых на и без того грязном полу.
- И черт его знает, с кем именно мы встретимся, если он выбрал в качестве логова это место.
Джон усмехнулся.
- Может, он такой же псих, как и мы? М?
- Тогда я бы хотела избежать этой встречи.
Точно подкрепляя ее слова, наемники, плетшиеся в хвосте группы, зашлись тихим смехом, но и его Фаренгейт пресекла весьма выразительным взглядом.
- Да ладно тебе, собака же лает, а я что-то не вижу толпы рейдеров, которые бы кинулись нас встречать?
- Им это сподручнее делать, когда мы окажемся на этаже из говна и паутинки, Джон. Тогда весь этот домишко сложится под нами как карточная колода. И никто никогда не узнает, куда мы ушли!
- Радиоактивный боже! Побереги наши нежные ушки, сестренка! – он смеялся над ее серьезностью и продолжал идти наверх, живо переставляя ноги, но не забывая при этом внимательно всматриваться в темные углы здания, каковых с каждым шагом становилось все больше и больше.
С каким пор они вообще стали прислушиваться к мнению собак, пусть даже и таких настойчивых? Хэнкок сам не смог бы объяснить. Его вели инстинкты. Нечто животное, что подсказывало не сдаваться и добраться до конца, чтобы выяснить хоть что-то. Вернее, это же чувство уверяло, будто на самом последнем этаже непременно кроется разгадка – волшебное объяснение странного поведения животных, а заодно и владелец злополучного зеркальца.
- Собаки убежали, - сразу после их исчезновения заявила Фаренгейт.
- Ага…Наверное, нашли что-то более вкусное и питательное. Как я им завидую…
- Или, если они такие дофига умные, то за подмогой… - поймав на себе недоверчивый взгляд мэра, женщина пожала плечами. – А  что? Эта тварь принесла тебе какую-то побрякушку, а ты опрометью кинулся проверять, откуда она.

[nick]Hancock[/nick][status]Oh! I'm feral now! [/status][icon]https://image.ibb.co/kqqU6S/Jonh.png[/icon][sign]Сказали "добрый вечер", стоит ли за такое зарезать? [/sign]

На первых этажах тишина не казалась такой давящей, как выше, значительно выше. Путникам пришлось преодолеть не один лестничный пролет, чтобы убедиться в том, насколько неспокоен на самом деле «микроклимат» места, в котором они оказались. Наемники, то и дело перешптывавшиеся при начале подъема, совсем замолкли. Теперь шорохи перерезались их судорожными сглатываниями и шмыганьем.

Хэнкок был готов ко всему, поэтому осторожно, но без пазу пробирался дальше, быстро осматривая попадавшиеся на пути достопримечательности, как лестница, ведшая в пролом потолка.

Очевидно, кто-то либо выбирался сверху, либо стремился попасть выше, но куда уж их винить. Проверять неустойчивую конструкцию было несколько затруднительно – громкие шумы могли бы запросто привлечь нежелательное внимание дикарей, судя по всему, хорошо обосновавшихся в многочисленных помещениях, по какой-то причине заблокировнных.

Кто-то явно постарался в том, чтобы скрыть от глаза незваных гостей внушительную часть здания. Весь этот поход с каждым шагом ввсе больше и больше напоминал западню. Подобные аттракционы повсеместно устраивали рейдеры: приманка умоляла о помощи, говорила о попавшем под завал ребенке, и заводила незадачливого авантюриста в осиное гнездо, где его уже поджидали вооруженные рейдеры. План-то неплохой, надо сказать, но больно избитый. Схему уже давно выучили все жители нынешнего Бостона, так что в столь глупо расставленную ловушку мог попасться лишь недалекий выходец из самой отдаленной части Содружества, приыкший к честному труду, миру и покою.

Имея колоссальный опыт в подобного рода мероприятиях, Джон мог бы сразу счесть попытку проникновения в разваливающееся здание, окруженное странной сворой собак, о нет, даже просто следование за собакой, принесшей зеркальце, глупой затеей. Но присутствовал дополнительный фактор – предчувствие. Предчувствие нашептывало, что вектор движения избран верно, и куда бы не вело группу людей животное, все произойдет в лучшем виде.

Ну ладно, про лучший вид оно не упоминало. Это выглядло бы слишком хорошо для того, чтобы быть правдой.

Дверь на шестом этаже, вызвавшая повышенный интерес собаки, оказалась незапертой. И когда тело зверя ловко проскользнуло в уменьшающийся проем, гуль счел правильным придержать обитую деревяшками створку, чтобы не издавать лишних звуков.  Затея так себе, учитывая, что лаяла собака, а перепалку на первом этаже, устроенную Хэнкоком и Фаренгейт не слышал разве что глухой.

Как бы то ни было, придержав дверь, Джон направился следом за собакой.

[nick]Hancock[/nick][status]Oh! I'm feral now! [/status][icon]https://image.ibb.co/kqqU6S/Jonh.png[/icon][sign]Сказали "добрый вечер", стоит ли за такое зарезать? [/sign]

Отредактировано Iserly (20.06.2018 19:39)

Открывшийся вид производил дюже странное впечатление. Не то чтобы в Содружестве никто и никогда не видел прикормленных в руинах химических лабораторий, но мало кто встречал что-то подобное в сопровождении примитивных, откровенно детских каракуль.
- Бинго, - тихо произнес Хэнкок, обойдя на редкость аскетичное для потенциального аборигена жилища.
- И все же… - нетерпеливо начала Фаренгейт. – Что мы тут делаем? Если бы кому-то нужна была помощь, он бы обратился к нам лично, а не оставил бы собаку…  - женщине по-прежнему не нравилась затея и предпринятые по ее поводу действия.
- Как знать, есть вероятность, что хозяин жилища не мог поступить иначе.
Рисунки, убогая лежанка, всякий скарб, сигареты – все это вряд ли могло заинтересовать группу наемников и управленцев из Добрососедства. Однако напряжение буквально застыло в воздухе. Несколько предметов, беспорядочно включенных в обстановку, заставили пришлых насторожиться, как тех же собак.
Полоса крови, револьвер, дыра в полу и, наконец, некто упавший вниз.
На  пятом этаже было темно из-за заблокированных дверей, и нельзя было понять, кем являлся мужчина – могло ли его лицо что-либо сказать Хэнкоку, поведать от тайне этого проклятого места.
- Потолок может в любой момент рухнуть, тогда мы последуем за ним, - едко заметила Фаренгейт, разглядывавшая стену с черными рисунками. Джон скривился, однако не ответил.
За него напряженную тишину, как ножом, рассек собачий вопль. Проводник вскинулся, точно сошел с ума из-за какой-то действительно трагической утраты.
- Что такое, дружок? Не надо сюда никого звать, приятель! – зашипел гуль.
Хрипение дикарей с пятого усилилось, теперь многие из тех, кто оказался заперт внизу, пришли в боевую готовность и буквально на глаза изумленной публики теряли остатки разума, требуя свежей  плоти.
Их было бы жалко, не будь гули так жестоки.
- Я гляну,  - точно речь шла об очередной поставке химии, произнес Хэнкок. Он передал ружье  одному из дружинников, ни один из оголенных мускулов на лице гуля при этом не дрогнул. Он не боялся диких. К его счастью, даже более свежих жертв радиации эти мутанты считали ровней.
- Теперь я вижу…Ты в конец спятил! – издав глубокий вздох, Фаренгейт подошла к шахте и двумя пальцами подняла револьвер, брошенный в кровавом следе.
- Это тебя не смущает?
- Я думаю, тот, кому принадлежал этот пистолет, все еще здесь. Кое-кто достаточно мелкий и шустрый, чтобы спрятаться от диких.
- С трудом в это верится. Но так и быть, разверну для тебя веревку… - на этом их недолгий, но лишенный положительных эмоций диалог был окончен. Как и собиралась, телохранительница мэра направилась к шахте, чтобы позволить своему горе-начальнику не свернуть шею при прыжке вниз.
Когда с приготовлениями было покончено, Хэнкок отправился вниз.

- Пригляди за собакой! - крикнул он уже с пятого этажа, чем не на шутку взбесил стайку дикарей. Впрочем, поняв, что присутствие еще одного гуля им никак не повредит, пустоголовые мутанты разбежались по темным углам, не переставая хрипеть и постанывать.

[nick]Hancock[/nick][status]Oh! I'm feral now! [/status][icon]https://image.ibb.co/kqqU6S/Jonh.png[/icon][sign]Сказали "добрый вечер", стоит ли за такое зарезать? [/sign]

- Есть что? – поинтересовалась Фаренгейт, практически закрыв своей широкоплечей фигурой единственный источник света.
- Если бы ты еще не лезла за мной, наверняка я нашел бы больше! – ответствовал Хэнкок, запрокинув голову.
Женщина цокнула языком, вызвав у мэра язвительный смешок, и отошла. Она не решалась покидать своего нанимателя, так как не была до конца уверенна в том, что его сохранность обеспечена лишь тем фактом, что он гуль.
- Похоже, у кого-то были месячные! – добавил Хэнкок из шахты. – Полно крови!
Он тронул лужицу пальцами в перчатке и поднес к провалу на лице, чтобы удостовериться. Запах был резкий и тяжелый. Кровь успела остыть, и даже начала сворачиваться, судя по консистенции, но пока еще не полностью утратила свои первоначальные свойства. Он продолжил изучать поверхность кабины лифта и через пару мгновений обнаружил тело.
- Бинго! Кого-то укокошили тут.
- А тот, кто его укокошил? Послушай, если мы будем так орать, этот некто непременно явится! – Фаренгейт не боялась, голос ее сохранял ледяное спокойствие, но в нем проскальзывало раздражение. Она хотела покинуть проклятое место как можно скорей.
Дальнейшее расследование Хэнкок проводил лишь под аккомпанемент собственного пыхтения и отдаленного хрипения дикарей.
Убийцы нигде не было, но почему, оказавшись в кабине, Хэнкок не страшился встречи с неизвестным. Дверь была приоткрыта лишь на четверть, и лишь весьма субтильное создание могло проскользнуть сквозь зазор наружу.
Джон обреченно застонал.
- Что-то случилось?
- Я почувствовал себя жирным! – жалостливо протянул гуль.
- Как же ты уж надоел! Может, сбросить веревку и оставить тебя здесь, всяко будет компании под стать?
- У этих ребят совсем нет моего чувства стиля!
- Зато они хотя бы молчат! – ввинтила Фаренгейт.
- Но если серьезно, я не рискую упасть в подвал, если попробую приоткрыть двери? – Хэнкок аккуратно провел по приоткрытой створке. Железные челюсти могли бы и разрезать его пополам, если бы резко захлопнулись. Р-раз, и ноги останутся плясать твист в кабине, а торс и голова будут травить байки местным.
- Попробуй сделать рычаг, будет проще!
- Ничего не могу найти! – кости, обильно устилавшие пол в кабине лифта, явно не подходили для опоры.
- Попробуй поискать что-нибудь наверху! Может, замечательная псинка тебе поможет! – Джон даже из кабины услышал недовольное ворчание наемницы. Фаренгейт отправилась искать нечто, что могло бы помочь раздвинуть двери.
Джон прижался физиономией к расселине, чтобы разглядеть, что же творилось за пределами лифта.

[nick]Hancock[/nick][status]Oh! I'm feral now! [/status][icon]https://image.ibb.co/kqqU6S/Jonh.png[/icon][sign]Сказали "добрый вечер", стоит ли за такое зарезать? [/sign]

Отредактировано Iserly (20.08.2018 15:08)