Похоже, ласковый упрек Дейзи все же смог ненадолго оборвать нить их разговора. Хэнкок вспомнил о бродяжке, за которой числился долг, сделал несколько шагов от павильона, но так никого и не нашел. Жизнь в Добрососедства шла своим чередом. И бродяг, изгоев, наркоманов и выпивох, бесконечно должных, но преданных здесь имелось в избытке. Некоторые из них имели привычку надолго исчезать из поля зрения щедрого руководства, иные никогда не возвращались. Но в большинстве своем эти люди отвечали за долги, и Хэнкок не был последним, кто принимал в этих финансовых операциях участие. В силу некоторых обстоятельств он мог не беспокоиться по поводу содержания своих соратников и подопечных, у города имелись средства, позволявшие в течение долгих месяцев держаться в условиях жесткой блокады. Вот только мало кто из жителей Содружества знал об этом, а господин мэр и его приближенные не спешили делиться ценной информацией касательно своих сбережений.
Итак, одна рыбка улизнула. Джон хмыкнул и развернулся к девочке и Дейзи.
- Я думаю, хватит, милая, - прокряхтела торговка, перебирая крышки лениво, будто бы и не собиралась проверять только что полученную информацию. Несмотря на тягу к предпринимательству, высшие силы и тяжелая жизнь в течение двухсот лет наградили Дейзи доброй душой.
- Как бы мне не пришлось давать сдачу. – Как и некоторые члены общины, женщина была в курсе части событий, изменивших жизнь девочки. И она понимала, как непросто сейчас приходится ребенку. Похоже, волновал Дейзи также и залепленный глаз Виолы, но она не решалась спросить, то и дело поглядывая в сторону, где темнела фигура мэра, в поисках ответов.
К сожалению, Джон этих ответов не предоставил. Он скривился, обнаружив, как быстро кончились сигареты, сунул смятую пачку в недавно очищенную урну, и с недоумением уставился на костыль.
Будучи мальчишкой, Джон зачастую натирал ноги обувью, которая явно предназначалась носителю с большим размером. Мирный быт его семьи не предполагал активных поисков или походов до крупных городов, где можно было приобрести самые разные вещи, как довоенные, так и недавно слаженные; и оттого некоторые детали одежды, даже наиболее необходимые, чтобы защитить кожу от повреждений, а организм от переохлаждения, вызывали негодование. Однажды, отправившись изучить местность достаточно далеко за пределами родительского двора, Джонни-бой и не заметил, как запрел – то ли лето выдалось душное, то ли он изрядно набегался, - вот только последствия оказались куда хуже, чем он предполагал, когда выдвигался в путь. Ноги, обутые в перемотанные строительным скотчем башмаки, были стерты в кровь, и каждый шаг обратно до дома давался с таким трудом, что Джонни завидовал мертвым.
По возвращению его ждала хорошенькая порка, а последующие пара дней вызывали адские мучения, поскольку работа по двору не ждала, а пятки мальчишки по-прежнему покрывали волдыри. Тогда-то он клянчил костыли, ссылаясь на то, что мозоли непременно обернутся заражением, абсцессом, гангреной и иными напастями, ведущими к ампутации конечностей…Ну или смерти, хотя Джонни не был готов расстаться с жизнью в таком юном возрасте. За столь натуралистичные жалобы родительница Джонни неизменно впадала в меланхолию и заявляла, что является отвратительной матерью, а отец держал наготове старый, но больно бьющий ремень… Таким образом, Джонни берег быстро сформировавшееся мнение по поводу положения дел до отрочества, а затем и до юности, а потом с радостью покинул отчий дом, и никогда уже не испытывал необходимости мечтать о костылях.
Сейчас он вспоминал об этих моментах с улыбкой, но кое-что не давало ему расслабиться. Например, эта странная девочка. Вероятно, ее мать, где-то там, в руинах города, нуждается в этих нелепых подпорках, чтобы хотя бы ненадолго покидать одно место. Трудно представить, что Кэрол решится, например, сбежать от своих мучителей, если будет в таком состоянии.
- Ты должна сказать мне, где сейчас Кэрол.
[nick]Hancock[/nick][status]Oh! I'm feral now! [/status][icon]https://image.ibb.co/kqqU6S/Jonh.png[/icon][sign]Сказали "добрый вечер", стоит ли за такое зарезать? [/sign]
